ONCE UPON A TIME IN CARIBBEAN

 

Глава 1.

16 октября 2006 года.

Здесь всегда очень жарко. Воздух, кажется, даже искрится от пыли, стоящей в нем столбом, мелкие песчинки больно ударяют по лицу. Сквозь темные солнечные очки я прищуренным взглядом разглядываю захолустный бар на окраине города. Рука привычно нащупывает гладкую пистолетную рукоять.

Шаг, еще два…

Я осторожно открываю дверь, и в нос сразу ударяет терпкий, экзотический запах сигарет вперемешку с запахом спиртного. Весь бар наполнен сиреневатым туманом, и трудно что-либо разглядеть. У самой стойки сидит человек, ссутулившись над стаканом мескаля[1]. Я осторожно подхожу сбоку, пытаясь ненавязчиво рассмотреть лицо. Бесполезное занятие – оно отгорожено от окружающего мира короткополой панамкой веселенького колора, из под которой выбились черные волнистые волосы почти до плеч. На его лице замкнутость и отрешенность.

Увлеченная этим занятием, я не заметила, как налетела на кого-то.

- Perdone[2], - пробормотала я, не обращая на него внимания.

- Смотри, куда прешь, дура! – возмутился пьяный голос, и его обладатель толкнул меня.

Незнакомец в панамке тут же покинул мои мысли, уступив место негодованию. Я очень удачно приземлилась на пол, ударившись головой. Перед глазами неприятно поплыло.

- Эй ты! Она же извинилась! – к моему удивлению, мой незнакомец поднялся и угрожающе навис над обидчиком.

Тот сразу сник, пробормотав что-то про тупых гринго[3], и поспешно ретировался. Парень протянул мне руку. Я, все еще не пришедшая в себя, на автомате приняла помощь и поднялась.

- Знаете испанский?

- Знаю, да. Еще со школы, - ответил он, - Вы извините. Тут много грубиянов.

- Ничего, бывало и похуже, - ответила я, разглядывая его. Свет тусклой лампы на мгновенье осветил его лицо, и я подавила вскрик.

О боже…боже…боже…

Вся левая часть лица была обезображена, словно ее опалило огнем.

Передо мной словно стояло два человека – и трудно было поверить, что это лицо когда-то было единым целым, умело радоваться и смеяться…

Я не могла поверить.

Мне не раз приходилось сталкиваться с любыми ранами,– я закончила медицинский колледж, и издержки профессии не позволяли мне эмоциональных всплесков даже при виде самых страшных ран, искалеченных и изувеченных тел… И мне не трудно было представить характер этих ожогов.

Но кто мог сотворить такое?!..

Законченные ублюдки…

Я неловко поежилась под его взглядом – он заметил мое смятение.

Выражение его взгляда сразу бросалось в глаза.

Мертвый взгляд…потерянный и…отрешенный.

…Он все еще держал мою руку, разглядывая мое лицо. Мне стало даже как-то неуютно под этим пристальным вниманием.

- Просто я не хочу, чтобы этот инцидент сформировал у Вас неправильное представление о Каймановых островах. Вы ведь не здешняя, - не вопрос – утверждение.

- Да, я приехала недавно. Как вы узнали?

- Просто Вы слишком вежливы для этих мест, - он невесело усмехнулся, и, выпустив мою руку, отвернулся, давая понять, что разговор окончен.

Я не могла этого допустить.

- Каролина, - я подсела рядом с ним перед стойкой.

Парень удивленно вскинул брови и выдержал паузу, прежде чем ответить:

- Шай.

Чудесно.

- Шай, можно обращаться на ты? А то, честное слово, мы как старики…

Вопрос его еще более удивил. Зато последняя фраза вызвала мимолетную улыбку.

- Хорошо, - пожал плечами он.

- Ты здесь живешь? На островах? – спросила я как можно непринужденнее.

- Да, я живу здесь очень давно. В смысле, с детства, - поправился он.

- Тогда не мог бы ты рассказать мне о них?

- Зачем тебе это?

- Я туристка и имею право узнать у местных интересующую меня информацию, - улыбнулась я.

Шай молчал. Я начала ощущать легкое беспокойство – что не так?

Оказалось, он просто думал, о чем же мне рассказать.

- Здесь всегда очень тихо. И фактически нет преступности. Райский уголок для туристов, которые пекутся за свою жизнь. Правда, если тебя все-таки пристрелят, никто об этом не узнает, - легкий сарказм в голосе, - Каймановы острова состоят из маленьких городов, построенных на коралловых блоках и многочисленных загородных домов, куда круглый год съезжается местная элита или считающие себя таковыми… Здесь круглый год лето, жаркое солнце, теплая и прозрачная вода. Карибское море, яркие карнавалы и фестивали – неотъемлемая часть жизненного водоворота в этом уголке мира. Люди, не ценящие истинной жизни, возможно, и сочтут ее сладкой, но не такие, как я, которым она давно приелась. Для которых нет в ней места…

Я молчала. Шай говорил это с ноткой грусти, понятной только ему одному, уставившись взглядом в стену, и не замечая ее. Я притихла, уважая его переживания, но где-то в глубине сознания билась мысль…

Нельзя, не смей делать этого!

Жалость…Я всегда избегала этого чувства. Нельзя жалеть людей, проникаться их горем и несчастьями, потому что, впустив их в свое сердце, ты обрекаешь себя на страдания.

Закон моей жизни.

Но, глядя на Шая, я поняла, что в нём не так.

Он нарушил законы этих островов.

Он не выжил в том водовороте, о котором говорил.

Он не был осторожен… И расплата настигла его.

Шай вдруг словно очнулся и прожег меня взглядом, осознав, что я стала невольной свидетельницей его душевных переживаний. Его лицо исказилось.

- Прости, мне нужно идти, - сухо бросил он. Я осталась сидеть, пригвожденная к месту его резкой сменой настроений.

Я настигла его на крыльце.

- Шай!

Он хмуро оглянулся, думая о чем-то своем.

- Прости, я… ты забыл, - я протянула ему панамку.

- Спасибо.

Я не знала что сказать. Я чувствовала себя виноватой и не могла понять, почему.

- Шай…Я обидела тебя?

- Нет, - он слегка удивленно покосился на меня. – Нет, я просто…задумался и…

Он откровенно сказал все, о чем думал, вот в чем дело. То, что случилось с ним, отгородило его от всего остального мира невидимой пленкой, которую нельзя ощутить или увидеть.

Он замкнулся в себе, в своем маленьком мире и не пускал туда никого.

А мне лишь приоткрыл дверь. И корил себя за это.

И я могу его понять.

…Мои мысли прервал веселый звон колокольчика. Местные мальчишки на велосипедах чуть было не наехали на меня, но рука Шая вовремя оттащила в сторону, спасая от столкновения.

- Ты меня опять спас, - сказала я смеясь.

- Меньше мечтать надо, - сказал он – я уловила в его голосе искорку смеха.

Мальчишки, продолжая орать и размахивать яркими газетками, скрылись за поворотом.

- И что, каждый день тут так? – спросила я. – В таком случае, мне понадобится личный телохранитель.

- Нет, только лишь раз в году, - задумчиво сказал Шай. – Знаешь, скоро у нас праздник.

- У кого – у вас?

- У жителей островов. Этот праздник называется Неделя Пирата. Видишь ли, - мы сошли со ступенек и пошли в сторону, откуда слышался шум прибоя. Я внимательно слушала Шая, внимая каждому его слову, – Каждый год, в конце октября - начале ноября город на целую неделю переносится в XVII век, вспоминая времена, когда пираты были здесь частными гостями и формировали свой стиль жизни. В то время пиратство достигло своего расцвета. – Шай помолчал, обдумывая, что сказать дальше. – Наш городок с давних пор соблюдает традиции праздника. Здесь проходят парады всевозможных судов – от простых лодочек до старинных корветов. Костюмированные балы-маскарады, и просто конкурсы костюмов – мужчины-пираты и женщины-куртизанки, морские сражения, театр, живая музыка, ярмарки – все, что душе угодно. Я сам в детстве мечтал стать пиратом, - внезапно сказал Шай. – Знаешь, все эти сабли, мушкеты, испанские галеоны и фрегаты…Когда я был маленьким, часто бегал к нашему местному столяру – он делал мне маленькие кораблики, и я пускал их по воде, мечтая, что сам когда-нибудь отправлюсь в свободное плавание…

Я молчала, поражаясь странности этого человека все больше и больше. Сначала помогает избежать неприятностей, затем с ненавистью обрывает наш разговор, и снова откровенно рассказывает о том, о чем не говорил ни с кем, должно быть, уже много лет…