«Мисс фиолетовые глазки»

 Часть 1

Глава 9. Депрессняк или злая рука одиночества

I must confess it can feel good to feel pain
Like breaking waves or getting caught in the rain
Playing those games cause we had nothing to do
I was oblivious I was losing to you

На следующий день, после выше описываемых событий, Лия заболела гриппом. Примерно с неделю она, не вставая, валялась в постели, и только потом пошла на поправку. Из-за болезни, она похудела, побледнела и вообще внешне выглядела совершенно ужасно. Но причина была не только в физической болезни. У неё так же случилось что-то наподобие морального стресса. Да, после всех этих событий, Лия долго приходила в себя.

И даже выздоровев, она всё равно была выбита из колеи. Теперь она не могла жить так спокойно, как жила раньше. После всего того, что произошло с ней, её жизнь изменилась.

После того пикника в лесу, связь Лии с Орландо навсегда прервалась. Лия не знала, почему так произошло. Но у неё не было ни номера телефона Орландо, ни его адреса. С Клиффордом, у которого наверняка были все эти необходимо важные сведения об Орландо, Лия поссорилась. И её уязвлённая женская гордость вовсе не собиралась унижаться перед Клиффордом и просить у него прощения, хотя бы даже ради Орландо. Признаться честно, Лия была даже рада тому, что она может отдохнуть от всех этих любовных переживаний.

Поговорить с Джастином насчёт брака, она всё так и не решилась, хотя было видно, как он этого ждал. Лия готовилась, собиралась много раз, каждый день повторяла себе: «Сегодня. Сегодня я ему скажу, что согласна выйти за него замуж» И не могла себя заставить сделать это. Она не знала что именно, но что-то удерживало её. Она воспринимала Джастина, как хорошего близкого друга, не больше. И она отчётливо сознавала, что не может связать себя с этим человеком на всю жизнь. Они просто жили вместе, и Лии этого было вполне достаточно. Ведь её сердце занял некто другой и этот «некто» не выходил у неё из головы. Поэтому именно Джастин, которого Лия знала, и когда-то, наверное, даже любила, понемногу стал ей надоедать.

Порой, она стала ловить себя на мысли, что Джастин начинает её сильнейшим образом злить. Её вдруг всё в нём стало раздражать. Лии не нравилось то, как он сидел, как он смотрел, улыбался, смеялся, говорил. Всё, что он делал, было настолько бесхарактерно и неестественно… ей казалось, что настоящие мужчины, так не ведут себя как он.

Сначала Лия не понимала: чем же так провинился бедняга Джас? Почему, впервые за долгие годы он стал ей неприятен? Ведь сколько времени она жила с ним раньше, и он вёл себя точно так же, но она как будто бы всего этого не замечала… или не хотела замечать? Конечно, были и ссоры и разборки, но потом всё как-то само собой укладывалось. А сейчас нет. Сейчас всё изменилось.

И после недолгих, но достаточно мучительных размышлений, Лия вдруг поняла причину своей резкой антипатии к нему. Вся проблема была в том, что Джас был непохож на НЕГО.

Да, Джастин был не такой как ОН. Лия помнила, что когда она впервые познакомилась с Джасом, она была очарована его миловидностью и какой-то детской красотой. У него были нежные, грустные, голубые глаза, слабый румянец окрашивал его щёки, слегка вьющиеся светлые волосы падали на лоб – он был, несомненно, красив. В чём была главная особенность его внешней красоты? Джастин Коннерс был удивительным образом похож на Элайджу Вуда. Джастин был женственно красив и так очарователен, что даже, когда его увидела мать Лии, она ей сказала: «Ли, по-моему, это именно тот человек, которого ты искала». И Лия помнила, как её сестра Келли, рассмеявшись, ответила на это: «Нет, мам! Ты что забыла, идеал мужчины для Ли это - Орландо Блум» И мама ворчливо ответила: «Опять этот глупый английский прохвост! Келли, дочка, не напоминай! Какое счастье, что Лия теперь выросла и больше не думает о таких вещах!» И Лия тогда тоже усмехнулась, подумав про себя: «Да, теперь я выросла»

Тогда ей было восемнадцать. Она знала Джастина уже почти три года, она жила с ним, и за Лией Брасс прочно укрепилось слово «невеста». Она была «невестой» и никак не могла стать «женой». Нет, брак это точно не для неё, особенно с таким человеком, как Джас. Она не выдержит брачных пут, это будет уже чересчур. Лии казалось, что она даже в полной мере не сможет осознать всю ту ответственность, которая ляжет на неё после свадьбы. Она станет «женой». Какое ужасное слово. А потом… матерью! Дети от Джастина?! Только не это!

От этого глупого бесхарактерного Джастина родятся такие же неинтересные и блеклые дети. Возможно, Лия судила слишком жестоко, но ведь это так. Она не хотела, чтобы Джастин был отцом её детей. Ведь они то же будут такими белокурыми и голубоглазыми, как он, а Лии хотелось, чтобы они были чёрненькие… и с тёмными глазами, как у… Орландо?..

Как она не старалась, как не напрягала своё воображение, но Орландо в роли отца ей как-то не представлялся. Представить, как он нянчит на руках маленького ребенка, было сложно. Легче было представить сидящую у него на коленях Лив Тайлер или Кристину Риччи. Но мы то с вами знаем, насколько ошибалась Лия.

Но это уже были её внутренние проблемы. Внешне же она старалась не подавать виду, что она до смерти влюблена в своего бывшего кумира. А кумиром оказалась личность скандальная, эгоцентричная и самоуверенная - ведь это был сам Орландо Блум, являвшийся абсолютной противоположностью Джастина.

И как уже говорилось, вместо того обаятельного, заводного характера, которым обладал Орландо, Джастин же напротив имел характер очень тихий и спокойный. Находясь рядом с Орландо, Лии казалось, что воздух звенит от переполнявшей его энергии. Рядом с ним ей хотелось смеяться, радоваться, любить весь мир. Джас опять же, был само спокойствие. Если тёмные, обворожительные глаза Орландо заставляли Лию сходить с ума и желать его, то смотря в глаза Джастина, она не испытывала ничего, кроме вины. Вины за то, что он так долго, преданно и терпеливо любит её уже столько лет, а она почти ничем не отвечает на его чувства.

Поэтому иногда ей было тяжело жить с Джастином. Чувство вины не проходило, оно преследовало её повсюду: когда Джас дарил Лии цветы, готовил завтрак, спрашивал как у неё дела… на его лице всегда было написано какое-то умоляющее выражение, от которого Лии становилось не по себе. Он словно чего-то ждал от неё, и она чувствовала себя так, будто бы была ему что-то должна. Она не любила Джастина и не могла сказать ему об этом. Всё это её очень угнетало. Ведь чем более виноватой она себя чувствовала перед Джастином, тем более внимания к нему проявляла. Но в то же время, чужая любовь к ней, ею не разделяемая, делала Лию злой. Ей казалось, что кто-то накладывает на неё руку, и ей хотелось ударить эту руку.

И когда, наконец, Джастину вдруг понадобилось срочно уехать на месяц в Европу по делам, Лия облегчённо вздохнула.

Он уехал, и она задышала свободнее. Теперь она могла не скрывать накопившиеся в её душе переживания и плакать от неразделенной любви не сдерживаясь, как раньше, когда Лия, уткнувшись в подушку, старалась таким способом остановить горькие рыдания.

Она уехала из квартиры в Нью-Йорке, в свой загородный дом и весь месяц жила там одна. Теперь она дала волю слезам и чувствам и была рада этому. В её личную жизнь никто не лез, к ней никто не приставал, не спрашивал в чём дело и не советовал, как поступить. Но Лия всегда была слишком эмоциональным человеком. Слёзы, переживания, разрушенные надежды, обида, разочарование – чувств было слишком много. У Лии Брасс началась депрессия.

Она была совершенно одна. Как-то помочь ей, заставить успокоиться и забыть все её проблемы было некому. Каким-то непонятным образом журналистам стал известен номер её телефона, и они её постоянно донимали своими просьбами дать интервью. Кроме того, Лии звонили представители модельных агентств и фотографы. И в один из прекрасных вечеров, после очередного звонка, Лия в бешенстве, с такой силой рванула телефонный провод, что он порвался, и розетка вылетела из стены. Телефон сломан. Жизнь закончилась и стала совсем серой и однообразной.

Где-то неделю после отъезда Джастина Лия провела в чёрной меланхолии. Ей не хотелось ни есть, ни пить, ни любить, ни ждать, ни мечтать… ей не хотелось жить. Правда, мысль о самоубийстве, к счастью, не пришла в её голову, но даже если бы и пришла, то, как сами понимаете, вы бы сейчас не читали данное произведение.

Конечно, главной причиной апатии Лии послужила её любовь к Орландо. Она его любит до смерти, но она для него почти никто. Она была всего лишь его очередным увлечением на пару дней. Он позабавился ею и забыл. Но вся жизнь Лии Брасс разбита. Орландо Блум - негодяй и эгоист, бабник и лицемер, но Лия всё равно будет любить его до конца жизни, ибо это любовь будет жить в ней на веки.

Лия не верила в то, что Орландо не способен любить. Все люди познают когда-нибудь любовь, она это испытала на себе. Любовь – это самое красивое и прекрасное, что есть на свете, и жизнь без неё пуста. И Орландо может любить, Лия знала это. Ей, конечно, приятно польстили слова Клиффорда, но объект этой любви, естественно не она. Но что в ней не так? Разве в ней нет чего-то того, что можно было бы полюбить? Разве Лия Брасс некрасивая? Может это всё из-за её странного цвета глаз? Всех людей это обычно так удивляет…

Лии очень хотелось измениться и стать именно такой женщиной, которую Орландо смог бы полюбить. Но какая она, та идеальная, для Орландо женщина? Ах, если бы Лии только знать! Она бы могла стать такой, какой он хочет! Она бы сделала всё что угодно, чтобы он полюбил её!

Но теперь было уже слишком поздно. Связь с ним, наверное, навсегда прервалась и Лия никогда больше его не увидит. И она сама виновата в этом, она сама отказалась работать с Орландо. От этих мыслей Лия погружалась в пучину чёрного отчаяния.

Но в её характере было одно свойство, которое не давало ей совсем забыться и махнуть на всё рукой. «Не терять головы!» – был по жизни девиз Лии Брасс. Но как мы видим, к Орландо Блуму это не относилось. Лия действительно потеряла голову и после всех событий, произошедших с ней, после тех тяжелых разговоров сначала с Лив, а потом с Клиффордом, Лия постепенно начинала блекнуть и чахнуть. Словно она пересекла какой-то невидимый жизненный рубеж: тогда была жизнь, а сейчас её нет. «Но так не должно быть!» – говорил разум разбитому сердцу.

Ведь Лия Брасс жила. Она жила в несовершенном кривом мире, но жизнь, какая бы она не была – это самое дорогое, что дано человеку. Жизнь и любовь. У Лии в наличии было и то, и другое. И эта девушка, имеющая в жизни всё самое дорогое и прекрасное, была несчастна. Она отлично понимала это и поэтому решила сделать всё, чтобы отвлечься от плохих мыслей. Надо как-то начать жить по-другому, хотя бы попытаться сделать жизнь разнообразнее… ведь так?

Первым делом Лия решила покрасить волосы. Однажды, взглянув на себя в зеркало, она наивно подумала, что, наверное, Орландо не любит блондинок. Ведь Лив брюнетка. Знаете ли, джентльмены предпочитают блондинок, но женятся на брюнетках. А Лия с такими волосами похожа на Памелу Андерсон. Ей вовсе не хотелось быть легкомысленной светловолосой куклой Барби. Надо выглядеть серьёзно, солидно и внушать доверие.

И не секунды не раздумывая, Лия покрасила волосы в иссиня-чёрный цвет и была очень довольна этой переменой в своей внешности.

Несколько дней, она не отрывалась от своего отражения в зеркале, – контраст черных волос и сиреневых глаз был просто ошеломителен. Но потом, привыкнув к этой перемене, через неделю Лия с тревогой заметила, что с чёрными, как смоль волосами, она кажется лет на десять старше своего возраста. Правильно заметила.

И она поспешила перекраситься в другой, не менее экстремальный цвет. Теперь её волосы отливали красновато-рыжим оттенком и опять же, в сочетании с глазами, это производило потрясающий эффект. Облик Лии полностью менялся. Теперь она с удовольствием заметила, что в её лице сразу появилась какая-то дикость и стервозность. Ей это понравилось, никогда раньше она не выглядела так вызывающе. Это можно было сравнить с превращением милого невинного ангелочка в маленькую коварную ведьмочку.

Но это были лишь внешние перемены, внутренние проблемы Лии так и не решились. Она понимала, что её жизнь превращается в сплошной кошмар. Цветом волос полностью жизнь не поменяешь.

О, как её угнетала любовь к Орландо. Она давила на неё, мучила, издевалась. Лии казалось, что она и секунды не сможет прожить без Орландо. Она думала о нём постоянно: когда ела, читала, принимала душ, чистила утром зубы… ей казалось, что вот, прошла ещё одна минута её жизни… и она прожила её без Орландо. Без Орландо, того единственного и неповторимого человека, которого она так преданно и жарко любит, жизнь кажется пустой. Он - часть её самой, часть её души, он – вся её жизнь.

Потом дело дошло до крайностей. То ли от нечего делать, то ли в порыве бездумности, Лия пошла в тату-салон и попросила сделать её татуировку на спине. Через пару часов мучительных и болезненных операций, у неё на правой лопатке, красовалась надпись: «L&O», что, конечно же, сокращенно означало «Lie & Orlando» Никто, кроме неё не мог понять этих инициалов, но Лия всё равно, с гордостью поклялась никому не показывать свою татуировку, хотя место её расположения, возможно, выбрала не слишком удачное. Ведь сколько раз ей приходилось рекламировать открытое нижнее бельё или другую одежду, когда спина оставалась обнажённой. Но Лия старалась не думать об этом. Пока что она навсегда запечатлела на своём теле два заветных имени, соединив их воедино.

Но этого ей было мало. Крайности продолжались.

Когда-то давно Лия была фанаткой Орландо Блума. Для неё было совершенно естественным явлением искать и собирать о нём как можно информации в Интеренете и журналах. Но самым приятным для неё было, конечно же, лицезреть его очаровательную мордашку на фотографиях и плакатах, которых у Лии имелось в огромных количествах.

После той ошеломительной перемены в её жизни, когда из обычной шестнадцатилетней девчонки со странными сиреневыми глазами, Лия моментально превратилась в самую красивую фотомодель мира, её пришлось быстро уехать из родного города. Она хорошо помнила, как она в счастливом возбуждении, в сознании того, что она так неожиданно стала знаменитостью, носилась по своей комнате, наспех собирая свои вещи для окончательного переезда в Лос-Анджелес. Тогда-то она и не забыла взять все свои дневники, плакаты и фотографии Орландо, ведь она была его фанаткой. Тогда Лия думала, что она ещё будет его любить. Но у неё не хватало времени даже на школу, не то, чтобы на увлечения. Она работала постоянно, предложения сыпались не переставая, не давая передохнуть. Теперь любили её. Орландо Блум забылся навсегда, как детская глупость или увлечение. Ах, если бы Лия тогда знала, если бы только знала…

И, сейчас, в один прекрасный день, Лия снова полезла на чердак, перерыла и поставила там всё вверх дном, ища ту самую старую коробку, которая даже была подписана толстым красным маркером, и называлась: «Всё об Орландо Блуме, моём любимом эльфике»

Теперь чердак был похож на жертву стихийного бедствия. Раньше, аккуратно лежащие в коробках старые вещи, книги и прочее, валялись повсюду. Вещи валялись на полу, на лестнице, на подоконниках – всё это свидетельствовало о том, какой глобальный поиск Лия произвела, чтобы только найти эту страдальческую коробку с плакатами Леголаса-Блума. И она сделала это.

Целая пачка плакатов – больших и маленьких, рваных и новых, но одинаково родных и горячо любимых ею, она сейчас прижимала к своей груди.

В порыве бездумной, фанатичной, сметающей всё на своём пути любви, Лия развесила их по всему дому. Теперь очаровательное личико Орландо в образе Леголаса смотрело на неё своими невинными голубыми глазами отовсюду: со стен кухни и спальни, коридора, ванны и даже с двери туалета. Но самый большой и красивый плакат она повесила у себя в спальне на стене. Это был плакат не Леголаса, а непосредственно самого Орландо, и, просыпаясь, каждый раз утром, первым делом, открыв глаза, Лия видела улыбчивое лицо Орландо. Так же маленькие фотографии Орландо были приклеены к дверце холодильника и висели на зеркалах в ванной и коридоре, стояли в рамочках на трюмо и каминной полке.

И Лии было плевать, нравиться, кому-нибудь это или нет, осудят ли её, будут ли качать головой, называя «ненормальной» В принципе говорить-то было некому. Ведь в своём доме она жила совсем одна, не считая, служанки и садовника. Её никто не навещал, ей никто не звонил, она почти ни с кем не общалась. Она жила одна в своём собственном, замкнутом, фанатичном мире и не пускала туда никого.

Только иногда старый, добродушный садовник Том, подстригая кусты под окном кухни, заглядывал внутрь и видел всегда одну и ту же картину. Лия сидела за столом, и сама, не замечая того, что она делает, мешала уже 15 минут сахар в чашке чая, безжизненным и тупым взором уставившись на дверцу холодильника, на которой висели фотографии Орландо. Тогда-то Том и говорил своим прокуренным, грубым, но добрым голосом:

- Ну, и странная же вы, мисс. Такая вы красивая, такие у вас глазки, мисс, и как вы несчастны. Непорядок. Вот, что делает с людьми любовь, мисс.

На эти слова Лия, очнувшись, вскакивала с места, подбегала к окну и захлопывала стеклянные ставни, задергивая их занавеской.

От этих правдивых слов ей хотелось рыдать. Душа разрывалась на части.

Потом она нашла в своей библиотеке всю трилогию Толкиена «Властелин колец» и принялась за её скрупулезное прочтение. Когда, почти в конце первой книги «Братство кольца» её несчастный взор наткнулся на божественное имя «Леголас», Лия вдруг бросилась зацеловывать всю страницу, в бешеном пылу повторяя: «Мой эльф!!! Моя прелесть!!» Последующее повторение этого имени бросало её в такую дрожь, а иногда даже и в истерику, что служанка Нэлли, однажды убирая в библиотеке, спрятала книжки, опасаясь за разум молодой мисс Брасс. За этот проступок Лия её с позором уволила. И ей было ничуть не жаль Нэлли, потому что она тоже всё время повторяла одну и ту же фразу, которая действовала Лии на нервы:

- Эх, ну и странная же вы, мисс, это ж надо так влюбиться.

Неизвестно сколько бы всё это ещё продолжалась, когда вдруг в очередное, меланхоличное утро, Лия поняла, что надо кончать с этим. Она не сможет жить так дальше. Иначе она просто сойдёт с ума. Она сама себя сведёт в могилу. Кто такой этот Орландо Блум, чтобы она из-за него так убивалась?! Пошёл он к чёрту со своей Лив Тайлер! Раз он не смог разглядеть Лию, её красоту, значит он идиот. Это он должен страдать из-за неё, а не она. Лия сама создаёт себе ненужные проблемы.

Итак, нужно возвращаться к нормальной жизни. Больше общаться, радоваться, веселиться! Позвонить своим старым друзьям и знакомым, узнать как у них дела, навестить их. Может быть, даже пообщаться с журналистами…

Итак, главная проблема номер один – это телефон.

Лия вызвала мастера, и он быстро починил телефонный провод. Только всё начало работать, мастер ещё даже не успел сложить инструменты в сумку, как телефон зазвонил. Лия схватила трубку. Может быть это…

- Мисс Брасс, вы живы?! Куда вы пропали? - затараторила трубка. - Я агент Ричарда Аведона. Вы согласны работать с ним? Есть заказ на коллекцию одежды «зима 20** года », срочно нужно сделать фотографии. Вы согласны?

Лия в разочаровании пнула ногой стул, отчего мастер предостерегающе прошептал:

- Аккуратнее, мисс Брасс. Не порвите снова проводок.

Лия понимающе кивнула и проводила глазами мастера, уходящего в коридор и закрывающего за собой дверь. Рядом с дверью висело зеркало, всё увешанное фотографиями Орландо, а рядом, возле зеркала – его огромный плакат.

- Мисс Брасс? – тревожно послышалось в трубке, - вы как? Ответьте: вы будете работать с Ричардом Аведоном или нет? Коллекция одежды от Карла Легерфильда…

Но Лия не слушала агента. Она стояла с открытым ртом, озарённая спасительной мыслью. Она поняла, ЧТО ей надо делать. У неё ведь есть работа! Она может работать! Как же она не додумалась до этого раньше?! Ведь работа заставит забыть обо всём, надо только окунуться в неё с головой!

- Гонорар будет составлять примерно пятьдесят тысяч долларов, - продолжала тараторить трубка, - главный редактор журнала «ELLE» заказал нам серию этих фотографий и поэтому…

- Я согласна, - сказала Лия.

В трубке послышалось молчание. Ведь все знали, какая Лия была избирательная и, как любила капризничать, выбирая того или иного фотографа.

- Великолепно, мисс Брасс. Когда вы будете готовы?

- Когда угодно. Как можно скорее.

Что такое работа Лии Брасс? Это ни секунды свободного времени. Времени не хватало даже на то, чтобы подумать о том, какой на сегодня день недели. Журналы, съёмки в рекламах, коллекции одежды, подиум, журналисты, – вот, что такое её работа. Но это ещё и перелеты, и утомлённость, и усталость. Но Лии было всё равно.

Она с головой окунулась в работу. Никогда раньше она не работала так рьяно и с таким желанием. И это не осталось незамеченным. Лию Брасс называли «странной». Почему? Вероятно, только один человек из тысячи страстно поглощён своей работой, как токовой. Разница лишь в том, что про мужчину говорят: «Он увлечен своим делом», а про женщину: «Она какая-то странная». Всё правильно.

Карьера Лии Брасс стремительно поползла вверх, а популярность достигла необычайных высот. Лия стала самой дорогой и высокооплачиваемой фотомоделью в мире моды. Её жизнь снова сделала бешеный толчок. Кругом были только работа, внимание, деньги, слава, поклонники. Каждый день насыщен и перегружен до предела, ведь это день работающей знаменитости. И чувства на время забылись и отступили.

 

Конец первой части