«Мисс фиолетовые глазки»

 Часть 2

Глава 13. Закрывая дверь

Blood and blisters on my fingers
Chaos rules when we're apart
Watch my temper I go mental
I'll try to be gentle…

Но прошла суббота, прошло воскресенье, и всё оставалось по-прежнему. Джастин был просто железным и вообще не хотел ни с кем разговаривать, как Лия не старалась найти к нему подход. Когда же он, более или менее успокоился и был благожелательно настроен, Лия всё-таки завела с ним разговор и как бы случайно заикнулась о браке. Джастин сначала молча слушал её с напряженным вниманием, и Лия уже посмела надеяться на то, что его сердце растаяло и вот-вот, пройдёт ещё секунда, и он кинется со словами: «Ах, Ли! Почему ты мне не сказала об этом раньше?!» Но всё произошло совсем иначе. Джастин так же молча дослушал Лию, а затем сообщил ей, что это ещё одна её «мерзкая уловочка» и как она смеет смеяться над его «светлыми чувствами»?! Это был полный провал.

В эти два дня настроение Лии было из ряда вон плохим. Она замкнулась в себе и не хотела ни с кем разговаривать. Она действительно не знала, что делать, как выйти из сложившейся ситуации, ведь Джастин не собирался ничего менять. Впервые, он почувствовал себя настоящим мужчиной, - теперь вся власть была в его руках, и он чувствовал себя необыкновенно величественным и гордым. Ему нравилось то, что Лия испытывает зависимость от того, какое он примет решение и ему доставляло прямо-таки желчное удовольствие наблюдать за тем, как Лия выходит из себя или начинает плакать от злобы или безысходности, умоляя его хотя бы выпустить её из охраняемого дома во двор, подышать свежим воздухом. Он смачно и злостно произносил: «Ни за что» и победно удалялся из комнаты. Нет, теперь это был не тот Джастин Коннерс, которого Лия знала раньше.

Келли тем временем совсем освоилась. Она постоянно поддерживала и успокаивала Лию после разных мелких ссор с Джастином, и сама старалась поговорить с ним, но он относился к ней с таким безразличием, что пропускал её слова мимо ушей. Лия видела, как Келли хотелось вырваться из дома, посмотреть рождественский, праздничный Нью-Йорк, пройтись по дорогим магазинам, сделать покупки. Но Келли героически отказывалась от всех этих удовольствий и развлечений ради Лии, а Джастин лишь пожимал плечами. Позже он сообщил, что так или иначе, он тоже не выпустил бы Келли из дома, потому что обе сестры могут быть в заговоре, а непосредственно сама Келли может оказаться сообщницей «маньяка Блума». Это были те критические моменты, в которые Лия твёрдо была уверена, что Джастин – сумасшедший. Как раз после очередного критического момента, который состоялся в чудный воскресный, снежный вечер, обеим сёстрам одновременно в голову пришла весьма рискованная идея.

***

В этот понедельник, Джастин, уходя на работу, всё утро ворчал по поводу того, что мистер Браун уж слишком «жесток» и всё-таки незачем так напряженно работать в предпраздничную неделю, тем более, когда Рождество должно быть в пятницу. Но самой главной причиной его недовольства было то, что сегодня так и не удалось поставить в доме обещанную усовершенствованную сигнализацию. Стоя в коридоре, одеваясь и завязывая на шее шарф, он ещё раз давал наставления Брюсу и полицейским, и пригрозил Лии, что уж во вторник сигнализация будет точно поставлена, и тогда он будет жить спокойно. И ушёл, хлопнув дверью с такой силой, что в коридоре посыпалась штукатурка.

Примерно в девять часов вечера, усталый и измотанный Джастин, вернувшись с работы, сидел в гостиной и смотрел телевизор. Развязно развалившись на диване среди подушек, заложив ногу на ногу, лениво пожёвывая поп-корн, он медленно нажимал на кнопки пульта и переключал телевизионные каналы.

Лия сидела тут же рядом, листая журнал и думала, что вот она, наверное, уже совсем спятила, раз идёт на такую идиотскую авантюру. То, что они задумали с Келли, казалось ей сущим маразмом. И самое главное: весь этот маразм устраивался ради Орландо Блума…

- «…движение в Нью-Йорке и его окрестностях сильно затруднено по причине сильнейшего снегопада», - послышалось из телевизора, - «по прогнозам синоптиков, этот снегопад продлиться всю неделю, вплоть до самого Рождества. Гражданам, живущим в Нью-Йорке, просьба соблюдать осторожность на дорогах во время автомобильной езды, и желательно не покидать свои дома…»

К Лии вдруг неожиданно подсела Келли. - Ли, идейка-то, конечно, хорошая, но ты посмотри, что и в самом деле на улице твориться! – шепнула она, - Там снега по колено и как метёт! Как нам добраться до центра? Ловить такси? Ведь вряд ли Джастин тебе отдаст ключи от машины, если узнает, что ты собралась на свиданку к Блуму!

- Во-первых, - зашипела Лия, - я собираюсь не на свиданку, а в мою квартиру, и ты это отлично знаешь. Во-вторых, мне плевать, что делается на улице. Я хочу увидеть Орландо, и хочу встретиться с ним. И вспомни, уж не ты ли хотела повидать ночной Нью-Йорк, занесённый снегом?

- Ну, что же, риск – благородное дело, - блеснув глазами, ответила Келли.

***

Примерно в одиннадцать часов вечера весь дом - тёмный, тихий, безмолвный, уже третий день охраняемый несколькими дежурившими попеременно полицейскими, погрузился в сонную тишину.

Лия, лежала в постели с Джастином, который так устал, что храпел во всё горло. Рядом с ним на тумбочке, лежал заряженный револьвер, положенный им на экстренный случай. В тишине было слышно, как скрипит снег под ногами, обходящего дом полицейского, а в окно, на которое ещё так и не успели приделать карниз и повесить судьбоносные полосатые шторы, было видно, как огромными белыми хлопьями с неба тихо и плавно падает снег. Всё в доме и на улице дышало тишиной, спокойствием и сонной, расслабленной гармонией.

Однако, Лия была так напряжена, что не замечала ни праздничной красоты природы, ни той спокойной тишины, разлившейся в этот поздний вечер. Она, с замирающим сердцем считала минуты до уговоренного времени - десять минут двенадцатого. В это время Лия должна была встретиться с Келли в коридоре, и сбежать из своего собственного дома. Сбежать… сердце Лии болезненно сжималось от неизвестности. Стоит ли так рисковать?

План побега состоял в том, что Лия должна была выйти через заднюю дверь, у которой дежурил полицейский. Этого самого полицейского должна была отвлечь Келли. По её словам у него был совершенно чудный характер. Эти два дня она только и занималась тем, что строила глазки и улыбалась этому самому охраннику, которого звали Джо, и в этот вечер, назначив ему свидание, собиралась его окончательно соблазнить. Она должна была отвлечь его от охраняемой им задней двери, тем самым, подарив ему «все прелести любви», как выражалась сама Келли, смеясь при этом невеселым смехом. В этот момент, Лия должна была сбежать. Но Келли была не так проста: она соблазняла Джо, за определённую «плату» – он должен был отпустить её в город, конечно, с условием возвращения назад через пару часов, в целостности и сохранности. Естественно, на самом деле, о возврате не могло быть и речи, и Келли сбегала следом за сестрой.

Ещё раз посмотрев на светящийся электронный циферблат часов, Лия поняла, что пора. Она была уже заранее одета, поэтому, тихо встав с постели, она на цыпочках подошла к другой стороне кровати – к той самой тумбочке, на которой лежал револьвер, положенный Джастином. Чуть-чуть замявшись, она всё же вытащила записку и положила её на тумбочку, рядом с оружием. Белый лист бумаги белел в темноте, и неразличимо виднелись строки: «Джас! Между нами всё кончено. Я ухожу от тебя навсегда. Ты должен покинуть мой дом. Прощай»

Затем Лия прокралась к шкафу, взяла заранее спрятанную там верхнюю одежду, схватила сумку и вышла из комнаты, закрыв дверь спальни и закрыв дверь на всё, связанное с Джастином, идя навстречу новой жизни.

Лия вышла в тёмный коридор и прислушалась – тишина. На полу лежала тонкая полоска света, ведущая в комнату Келли. Лия тихо приоткрыла дверь в комнату и увидела, что она освещена слабым светом настольной лампы, стоящей на трюмо. Поверх лампы был накинут платок, чтобы свет не был особенно ярким. В мутном полумраке, у зеркала стояла Келли и быстро заправляла волосы в шляпку. Нельзя было не заметить, что она очень торопилась, и у неё всё плохо выходило: волосы растрепывались и не слушались её маленьких тонких пальцев, выпадая из шляпки и запутываясь в длинных висячих сережках.

- Кел! – зашипела Лия, - давай скорее! Уже почти половина двенадцатого!

Келли сильно вздрогнула и обернулась. Шпильки выпали из её рук, и тёмные локоны рассыпались по плечам.

- О Боже, Ли! – она облегчённо провела рукой по лбу, - это ты! Как ты меня напугала! Я думала, что это…

- Кел, скорее!

- Сейчас, сейчас, - прошептала она, - волосы совсем не укладываются. Как ты думаешь, мне больше подойдёт вот эта или эта помада?

- Ты с ума сошла! Какая разница?! Пожалуйста, поторопись, я так хочу, чтобы всё скорее кончилось!

- Ли, прошу тебя, не надо истерики, - Келли снова отвернулась к зеркалу, - терпеть не могу этого. Ты всегда была чересчур нервным человеком.

Она положила в свою миниатюрную сумочку косметичку и кошелёк, а затем подошла к шкафу. Оттуда она вытащила чёрные замшевые, с лаковой окантовкой, полусапожки на умопомрачительной шпильке и, обуваясь, изящно присела застегнуть на них молнию.

- О, Кел, - прошептала Лия, не скрывая своего удивления, - ты собираешься в этом идти на улицу?! Там сугробы по колено, а ты…

- Я сама знаю, что мне нужно. Выражусь твоими словами: «Мне плевать, что делается на улице». Во-первых, я иду ради тебя соблазнять Джо, помни это. И я должна выглядеть достойно. И мы едем в Нью-Йорк, город моей мечты. Пойми, я должна выглядеть так.

Она застегнула тонкий замок, последний раз сверкнула лаковая каёмка сапожек в желтоватом свете лампы и всё погрузилось во тьму. Келли выключила свет, и они тихо вышли в коридор.

Спускаясь по лестнице, Лия проклинала Келли всеми силами души – её каблуки, как ей казалось, с кошмарным стуком стучали по ступеням. Хотя Келли потом клялась, что она старалась идти осторожно.

Наконец, сёстры вышли к задней двери. Келли последний раз повернулась к Лии, и Лия почувствовала в темноте её дыхание:

- Лия, итак. Деньги?

- Есть, - шепнула она.

- Ключи от квартиры?

- Есть.

- Ключи от этого дома? Их, конечно, у тебя нет?

-Нет, - сокрушенно ответила Лия, - они спрятаны у Джастина. Но потом я поменяю замок.

- Ладно, что тебе стоит – один дом, второй дом? Без разницы. Из важного вроде ничего не забыли. Ах, да! Помада, расчёска, прокладки?

- Кел, ты в своём репертуаре, - сказала Лия, с полуулыбкой.

- Ладно, я пошутила, - отмахнулась Келли, - тогда пора. Помни, выходить надо не сразу, ты ведь знаешь наш условный знак. Я дам знать. Стой тут и никуда не уходи. Пока спрячься, чтобы если Джо откроет дверь, он не заметил тебя. Жди знака. Он будет скоро. И самое главное: не бойся, - шепнула Келли.

- Удачи! – смогла только выдавить Лия.

Келли пошла вперед, к двери, и Лия увидела, как она развернула плечи и выпрямила спину. Теперь её походка была другой, более плавной и женственной, силуэт её фигуры вырисовывался на фоне светлых окон, в которые здесь проникал туманный свет от уличных фонарей. Она постучала в дверь и через пару секунд она приоткрылась. Лия услышала низкий мужской голос:

- Опаздываешь, кошечка.

Келли только тряхнула локонами и вышла на встречу Джо.

- Отойдём чуть дальше, - услышала Лия голос Келли, - я боюсь твоего начальника – мистера Коннерса. Представляешь, если он застанет нас с тобой?

- Эх, ну и погодка сегодня! Такого снегопада в жизни не видывал. И понадобилось же тебе сегодня в город, кошечка. Туда, наверное, и не проедешь, вон, как снегу-то намело. А этот Коннерс, кстати, - сменил тему Джо, - по-моему, занимается полной ерундой. Но он мне платит хорошие деньги, и, пожалуй, на всякий случай стоит отойти подальше от двери. Только дай я закрою её.

- Не надо, - сказала Келли, и у Лии замерло сердце.

- Почему это?

- Не закрывай. Если что, мне будет легче скрыться.

Джо немного помялся, но потом послышался скрип шагов – они отошли дальше от двери. Теперь Лия не могла слышать их разговор, до неё доносились только их приглушенные голоса.

Лия подошла к двери и аккуратно приоткрыла занавеску, прикрывавшую небольшое дверное оконце, и выглянула на улицу.

Погода хоть и была очень тихой и спокойной, но отнюдь не радовала. Огромными белыми хлопьями с неба валил густой снег, свет фонаря горел мутно и туманно, освещая живописную картину занесённого двора и улицы. Калитка была занесена сугробами, растущие во дворе вечнозеленые кусты самшита покрылись толстой снеговой шапкой, а дорожку так занесло, что её совсем не было видно. Улица скрывалась за толстой стеной падающего снега, и там совсем нельзя было ничего различить.

Время тянулась страшно медленно. Стрелка наручных золотых часов, еле различимая в темноте, слабо ползла, и иногда Лии даже казалось, что часы у неё остановились или сломались. Лия неописуемо волновалась и боялась и всё пыталась отвлечь себя посторонними мыслями, ну, например, как поймать такси и как найти без проблем свою квартиру...

Прошло двадцать томительных минут. Сердце Лии сжималось от тревоги и волнения, в голове бились слова Келли: «Жди знака!» Лия уже не находила себе места, когда вдруг до неё донеслись слабые, но как чувствовалось, блаженные стоны и вздохи. Стоны наслаждения… это была Келли. Это был знак.

Что-то кольнуло Лию в сердце, и она, набравши воздуха в грудь, зажмурила глаза. Затем, открыла дверь и, оказалась на улице.

Сильнейший снегопад окутал её, хлопья снега падали и таяли на лице, застилали глаза и не давали дышать. Такого снегопада Лия не видела никогда.

Отфыркиваясь и отплёвываясь, она выскользнула с крыльца, и обернулась. В снеговой занавесе она видела силуэты Келли и Джо, прижавшихся к стене. На секунду Лию охватило неприятнейшее чувство брезгливости: она смутно различила, как Джо хищно впивался губами в шею Келли, шарил руками под её расстегнутым пальто, а она, изображая крайнюю степень блаженства, отдавалась его отвратительным ласкам.

Отведя взгляд от этой интимной картины, Лия, как будто в последний раз бросила взгляд на исчезающий в густом снегопаде тихий дом, тёмные окна, которого чернели, словно дыры в пустоту. И бросилась к калитке.

Утопая в глубоких сугробах, несколько раз запнувшись и чуть не провалившись в снег, Лия оказалась на улице. Лия остановилась, завязывая потеплее в шарф на шее. Её уже от холода пробрало насквозь, и она снова убедилась в том, что она очень плохо и легко оделась. Волосы и лицо были уже мокрыми от снега, красные занемевшие пальцы не согревались в перчатках. Переминаясь с ноги на ногу, Лия, наконец, увидела подходившую Келли.

- Всё в порядке, - сказала Келли, прикрываясь рукой от снега, - этот идиот Джо попался и вот теперь мы на свободе. Ты рада?

- Ах, Кел! – сказала Лия дрожащим голосом, - пойдём скорее к дороге, ведь нам надо ловить такси. Я хочу как можно скорее попасть в город.

- Да уж, времечко мы с тобой выбрали не важное. Отродясь не видывала такой погоды. И на что только не пойдёшь, ради любви к Орландо Блуму, правда? – жёстко бросила она, проходя вперед.

В её голосе прозвучало какое-то осуждение, и Лия, вдруг почувствовав себя очень виноватой перед сестрой, поплелась следом. На удивление, Келли шла совершенно спокойно, не падая и не проваливаясь в снег, в то время как Лия с трудом ковыляла по сугробам. В белой белене падающего снега, она видела, как развивается махровый бархатистый шарф Келли, и как она идет, слегка пригнувшись и закрывшись рукой от снега.

- По-моему мы скоро выйдем к главной дороге! – крикнула Келли, оглядываясь через плечо.

И действительно, совсем скоро показалась занесённая сугробами дорога, сёстры ускорили шаг, спеша быстрее добраться до неё. В этот самый момент, когда они преодолевали высокие сугробы, выросшие по бокам дороги, Лия вдруг запнулась и провалилась в глубокий снег.

Снег был очень мягким и каким-то тёплым, он окутал Лию, а она настолько устала ковылять по сугробам, что теперь её даже не хотелось вставать. Но она уронила в снег так же и свою сумку, и ей надо было встать и проверить, не рассыпалось всё её содержимое в снег.

- Ли, вставай! – послышался крик Келли, - там машина, Ли, машина!

Лия с трудом поднялась, вытащила из снега сумку, наскоро проверила, всё ли там в порядке и тряхнула головой, стараясь сбросить хлопья снега, которые толстым слоем покрыли волосы.

- Ли быстрее! – кричала Келли.

У Лии уже совсем не было сил, но она собралась с духом и бросилась к дороге.

В эту самую секунду подъехал и остановился старенький жёлтый Форд. Дверь открылась, и Келли нагнувшись, прокричала:

- Нам нужно в город! Пожалуйста, возьмите нас!

За рулём сидел очень большой и упитанный мужчина, который, приветливо улыбнувшись, кивнул ей в знак согласия. И довольные и усталые сёстры уселись в такси. Лия специально, чтобы не вызвать подозрений села сзади, а Келли села впереди.

В машине было очень тепло и уютно. Приятный полумрак царил в салоне, и тихо играло радио, чуть скрипя и иногда сильно шипя.

- Волна не ловиться, - проворчал таксист, - это всё дьявольская погода. И что это вам, очаровательные леди, в такое времечко понадобилось в город-то, а? – спросил он чуть подозрительно и повернул свою толстую шею к Келли.

- Пожалуйста, смотрите на дорогу! – испуганно сказала Келли, - это всё личные обстоятельства.

- Обстоятельства не обстоятельства, - проворчал водитель, - незачем молодым женщинам расхаживать одним в такое ненастье. Говорят, что вот-вот объявят экстренное положение, так тогда вообще будете сидеть дома.

Он всё продолжал ворчать, в то время как на Лию нашло приятное расслабление. Руки начинали согреваться, и теперь были красными, их приятно покалывало в тепле после мороза. Снег на одежде и волосах растаял. У неё промокла одежда и ноги, что уж говорить о совершенно мокрых волосах. Но в машине было так тепло и уютно, что всё это казалось сущими пустяками, её веки отяжелели, лицо горело после мороза, и больше всего на свете Лия хотела спать. Прямо здесь, прямо сейчас, никуда не выходя… здесь так хорошо.

Дворники на лобовом стекле автомобиля работали беспрерывно, и Лия слабо бросила взгляд в окно. Там была абсолютная темнота, снег валил всё так же, не переставая, и вокруг ничего не было видно. «И как я могла быть там?» – мелькнуло в мыслях. Ведь здесь в машине было так хорошо…

Водитель оказался хоть и ворчливым, но очень разговорчивым и сейчас он спорил о чём-то с Келли, которая, по-видимому, чувствовала себя очень неплохо. Она вдруг обернулась к Лии, сказала:

- Ли, как всё удачно вышло! Мы едем в Нью-Йорк!

- Это ваша сестрица, что ль? – спросил водитель.

- Да, это моя сестра, - улыбнувшись, сказала Келли. Она вдруг запнулась и снова обернулась к Лии. Её взгляд упал на что-то, лежащее рядом с ней. - Вы разрешите, пока мы едем, посмотреть журнал? – спросила Келли у таксиста.

- А-а-а, да пожалста, - откликнулся водитель, - это тот, что на заднем сиденье? Да возьмите, возьмите. И любите же вы все эти гадости про моду.

Келли быстро перегнулась через сиденье и схватила журнал. Лия вдруг слабо успела заметить, что это был декабрьский номер «VOGUE» с её портретом на обложке.

- Вам нравиться Лия Брасс? – спросила Келли, лениво листая журнал.

- Да ну вас, леди, вы думаете, я знаю, кто это такая? – откликнулся водитель.

- Как?! – искренне изумилась Келли, - вы не знаете Лию Брасс?! Это та, у которой…

- Фиолетовые глаза какие-то там, что ли? – подхватил водитель, - да знаю я её, конечно, кто уж её не знает. Так я вообще все эти модные журналы не читаю. Это так, жена забыла и оставила. А я думаю, пусть пассажиры развлекаются. А вообще эта самая Лия Брасс ваша, с фиолетовыми глазами которая… так знайте, моё мнение, эти её глаза – полное надувательство, понимаешь ли.

Келли подняла голову, и Лия увидела, как она, прищурившись, спросила:

- Вот как? Почему вы так думаете?

- Знаете ли, хоть убейте меня, но по мне так не бывает в природе всяких там фиолетовых глаз. Всё это глупости, хорошая раскрутка, и глобальное загребание денег. Не бывает фиолетовых глаз, это всё линзы такие специальные есть. Взять хотя бы мою жену и надеть ей эти линзы. Какого-нибудь небывалого цвета. И она была бы ещё лучше этой вашей Лии Брасс. Удачный случай. Вот они и решили попробовать. Обман всё это. Не бывает по-настоящему таких глаз.

- А вот и бывает, - вырвалось у Лии.

- А вы не спите, дамочка? Я-то думал, что вы давно уснули. А какая нам всем разница, верно? Осточертели нам всем, простым людям, все эти знаменитости. Куда ни ткнёшься, какую газету ни купишь, какой канал по телевизору не включишь – везде про их жизнь и их проблемы. Если что и вредно для желудка, так это смотреть по телевизору, как знаменитости рассказывают о своей личной жизни. Как будто бы оно нам надо, в самом деле! Та развелась с тем, а тот женился на той. И никуда не денешься, всё равно насильно пихать будут. Это опять же, повторяю вам, раскрутка и зарабатывание денег таким способом. Что думаете, я не знаю, что, к примеру, ту же самую эту вашу дамочку с фиолетовыми линзами, какой-то маньяк хотел изнасиловать в её собственном особняке? Представляете, забрался к ней в дом через окно и чуть не убил её. Опять же всё раскрутка и излишнее привлечение внимания. Чтобы побольше говорили об этих знаменитостях, побольше читали, знали, смотрели, жалели и больше денег им платили. По мне так, всё равно, что прибили бы или изнасиловали эту самую дамочку с фиолетовыми глазами. Мы, знаете ли, за это деньги платим, чтобы слушать всю эту болтовню про проблемы знаменитостей… всё это вранье. Никто никого не насиловал и не бывает фиолетовых глаз. Самое настоящее свинское надувательство.

Знаете, у меня дочь обожает эту самую дамочку-модель с фиолетовыми глазами… подумать только моей дочери только пятнадцать, соплячка ещё, а недавно мне заявила, что тоже в модели хочет пойти и быть похожей на эту. Говорит, что раз у меня самой, хоть и не фиолетовые глаза, но лицом она, видели те, похожа на эту Брасс. Я только одно сказать могу: совершенная красота почти всегда отмечена либо холодностью, либо глупостью. Ну и что, что ноги у неё от ушей и фигура идеальная? Хотя «идеальная» это тоже, ещё как посмотреть. Создают стереотипы, что такие вот должны быть параметры «90-60-90» и все молоденькие девочки только и делают, что сидят на диетах, чтобы соответствовать этим размерам. Я бы, знаете ли, леди, такие вещи законом запрещал. Забивают голову, чем не нужно и только деньги на этом гребут. И журналы с этими моделями нельзя покупать. На чём они себе славу покупают? На частных случаях. Надел эти самые линзы – и думаешь, пройдёт или не пройдёт? Ага, фортуна и прошло. Всё – надул людей и деньги гребешь. Дочерей губишь. Вы читали статистику? Там пара девочек покончили жизнь самоубийством только, потому, что у них глаза, видели те, не фиолетового цвета, как у этой чертовки-модели. А ответственности никакой. Я бы эту модель в тюрьму посадил или судил бы на крайний случай, нельзя, чтобы такой беспредел подрывал дух нашей великой страны Америки…

Водитель продолжал в таком же духе, и Лия слушала его со странным безразличием. Где-то может быть в глубине души она и была поражена, но сейчас ей вовсе не хотелось думать о том, что из-за неё кончают жизнь самоубийством какие-то девочки… Но в этот поздний вечер Лия Брасс открыла многое для самой себя.